Шведов Александр Соломонович (1934 - 1982)

Инженер-электрик высокой квалификации, прошел в Институте путь от инженера до главного энергетика.

Родился в г. Москве, рос и учился в Новосибирске. В 1952 г. поступил в Томский электромеханический институт, в 1953 г. перевелся в Новосибирский электротехнический институт, который закончил в 1958 году по специальности «Электрификация промышленных предприятий и установок». После завершения учебы несколько лет по распределению проработал на Новосибирском авиационном заводе им. В.П. Чкалова, в начале – мастером, затем - конструктором, позже - заместителем начальника цеха.

В Институте ядерной физики работал с 1966 года. Руководил проектированием и наладкой электрооборудования комплексов ускорительных установок со встречными электрон-позитронными пучками, в том числе ВЭПП-3 и ВЭПП-4.

А.С. Шведов показал себя грамотным, высококвалифицированным специалистом, способным решать сложные вопросы технического и организационного порядка. За годы работы Александр Соломонович поднялся по служебной лестнице до должности главного энергетика Института. В его обязанности входили планирование и организация технически правильной эксплуатации и ремонта энергосистем Института и его исследовательских установок, бесперебойное обеспечение производственных и научных процессов электроэнергией, водой, газом, сжатым воздухом. Также А.С. Шведов руководил организацией труда и соблюдением техники безопасности на всех участках энергохозяйства, занимался планированием перспектив развития, реконструкции и модернизации энергетических сетей и оборудования.

Был дисциплинирован, выдержан, пользовался уважением у коллег. Активно участвовал в жизни института и неоднократно отмечался дирекцией грамотами и благодарностями.

Увлекался русским бильярдом, хоккеем и охотничьим собаководством.

О своем отце рассказывает Дмитрий Александрович Шведов (старший научный сотрудник ИЯФ СО РАН):

Отец, папа, батя...

До сих пор для меня, как для сына – это самые важные и дорогие сердцу слова.

Всегда хотел быть похожим на отца: обладать его великодушием, сердечностью к окружающим людям, жизнелюбием.

Это было по-настоящему счастливое время – родители были молоды, и все было впереди. Отец обожал поездки на лодке по нашему Обскому водохранилищу, не пропускал хоккейные матчи по телевизору, ведя жаркие споры о том, как «наши» будут обыгрывать канадцев в «Суперсерии». Помню, как отец притащил из Любляны (прежняя Югославия), где проходил Чемпионат Мира по хоккею, клюшку с росписями сборной СССР и пойманную им шайбу. Я потом этой шайбой гордился перед всеми пацанами из нашей дворовой команды. А клюшка до сих пор хранит росписи Рагулина, Фирсова, Старшинова, в общем, все было настоящее тогда и крепкое.

Ещё одно увлечение отца со времен учёбы в НЭТИ - это русский бильярд. Отец отточил свое мастерство до такого уровня, что ездил на "заработки" в Томск, там участвовал в местных клубных "соревнованиях", где платили за выигрыш неплохие деньги. А его друзья встречали его с "оркестром" (гитара и саксофон), и после этого всей гурьбой потом несколько дней "гудели" в ресторане. Девушки все были, конечно, в восторге!

В общем, подвигов таких в его жизни было достаточно!

Батя очень любил природу, умел ее понимать и, как он говорил, "слушать" её. Отец обожал собак. Помню, мне только исполнилось семь лет, а у нас появились четвероногие друзья: вначале шотландский сеттер Рада, а потом русская гончая – Задира. Начались поездки на заячью и лисью охоту, выставки, полевые испытания, щенки, с которыми было так тяжело потом расставаться.

Я очень ему благодарен, что это он помог впитать с детства особое отношение к природе. Отец многому меня научил и его слова навсегда остались в моем сердце. «Природа всегда согреет, даст отдых душе, никогда не предаст!», — говорил он.

Нашу семью еще с самого моего детства всегда окружали интересные люди: сначала это были молодые, талантливые инженеры с завода им. В.П. Чкалова, на котором когда-то работали родители. А чуть позже в нашей жизни появился ИЯФ и его сотрудники. С многими из них мы ездили в «Разлив», на нашем катере отец возил их на "Метео Острова" на Обском море, где они с радостью отдавались ветру, воде, солнцу. Но и там, среди шелеста трав и плеска волн, удавалось не забывать о работе и обдумывать эксперименты с электронными пучками. Помню, как сидели у костра с А.Н. Скринским, чуть отвлеклись, смотрим…а его нет. Отец пошел искать, а Саша Скринский (так тогда многие называли нашего любимого Академика) зашёл за песчаный обрыв и на песке пишет формулы на корточках. Ну и не стали его отвлекать, только полотенце на плечи накинули, чтобы плечи не обгорели! Все было просто и по-домашнему.

Отец был прекрасным другом – он всегда пытался помочь близким людям чем мог, и люди платили ему тем же. В трудную минуту вокруг него всегда были друзья.

В детстве мне так нравилось слушать разговоры взрослых: мне казалось, что для них нет ничего невозможного, любые препятствия им по плечу. Иногда родители кажутся нам вечными, как горы. Они – константы в нашем мире, постоянные и неизменные величины. И когда кто-то уходит, как будто выпадает кусочек мозаики, и за ним, шелестя, рассыпается все полотно, и уже никогда не собрать это все заново. Картина мира для тебя уже никогда не будет прежней.

Отец хотел уже сдавать экзамены на кинолога, но этому не суждено было сбыться. Его светлая и добрая улыбка осталась в моей памяти и на фотографиях, на которые теперь смотрят его дети и внуки.

И, вспоминая отца, хочется произнести строчки Володи Высоцкого: «Я дышу – и, значит, я люблю, я люблю – и, значит, я живу!». Любовь – это состояние души, это и есть жизнь. Отец так и пытался строить свою жизнь и нас так учил!